Система образов в романе Л. Н. Толстого «Война и мир». Образы Болконского и Безухова
Система образов в «Войне и мире» действительно уникальна: она охватывает все слои российского общества. В романе присутствуют почти 600 героев, и у каждого из них, кроме эпизодических, есть своя судьба. В романе также присутствует социальная иерархия образов: цари, самодержцы и императоры (Наполеон, Александр I, эрцгерцог Фердинанд); военачальники (Кутузов, маршал Даву, Багратион, Барклай и др.); высшее общество (двор Александра I, министр Сперанский, граф Аракчеев, князь Балашев, придворные Наполеона и др.); офицерство (Болконский, Ростов, Денисов, Долохов); дворянство (Ростовы и др.); купечество; народ (слуги, дворовые, солдаты и др.).
Основные этапы духовных исканий героев также очень важны для автора. Накануне войны 1812 года все герои переживают кризис, терпят крушение своих идеалов: Безухов разочаровывается в масонстве, Болконский переживает разрыв с Наташей. Война заставляет людей забыть о своем «я», личные интересы соединяются с общими.
Героям из высшего света Толстой противопоставляет своих любимых героев. Пьер противопоставляется высшему свету, что становится понятно при первом появлении его на балу у Анны Павловны. Естественное начало, свойственное всем любимым героям Толстого, очень ярко было выражено в Пьере. Толстой пишет: «Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое — детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения», подчеркивая таким образом в образе Пьера некую детскую непосредственность.
На этом же балу читатель видит Андрея Болконского. Толстой подчеркивает, что этот герой не очень хорошо себя чувствует в светском обществе: «Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно». Об этом также говорит фраза, сказанная Болконским Пьеру после бала: «… эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь — не по мне!». Болконский разочарован в семейной жизни, в светской жизни, он мечтает пойти на величайшую войну, он мечтает о подвиге, о своем Тулоне. Пьер и Андрей отразили в себе черты русской интеллигенции второй половины XIX века.
Тулон — это город на юге Франции, где в 1793 году с подавления восстания роялистов началась блестящая карьера Наполеона Бонапарта, приведшая к тому, что в ноябре 1799 года он совершил государственный переворот, был назначен первым консулом, установил диктаторский режим и фактически стал единоличным правителем Франции. Идея «моего Тулона» Болконского заключается в том, что Андрей совершит подвиг, «который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе».
У Болконского и Пьера много общего. Например, в начале романа они оба восхищаются Наполеоном. На балу Пьер говорит: «. один Наполеон умел понять революцию, победить ее.», а после бала в приватном разговоре с Болконским объясняет, почему не хочет идти на войну: «Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире. это нехорошо.». Болконский также считает Наполеона выдающимся человеком, гениальным полководцем, обладающим незаурядными личными качествами. Но Наполеон быстро перестает быть кумиром князя Андрея: уже после Аустерлицкого сражения в душе героя происходит перелом. Он начинает философски анализировать свою жизнь, понимает, что есть что-то гораздо более важное и вечное, и Наполеон теперь «казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом».
Во второй части второго тома (глава XI) происходит очень важный диалог между героями, где отразились философские воззрения обоих персонажей на цель и смысл в жизни. Заговорив о дуэли, Пьер отмечает, что единственное, за что надо быть благодарным, — это то, что он не убил человека. Болконский возражает: «Убить злую собаку даже очень хорошо», после чего герои заговаривают о том, что есть зло. Философия князя Андрея — индивидуалистическая: «Je ne connais dans la vie que deux maux bien reels: c’est le remord et la maladie. II n’est de bien que l’absence de ces maux» («Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол»). Философия Пьера — самопожертвование и любовь к ближнему: «Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял все счастие жизни». Спор героев продолжается в следующей, XII главе. Сцена на пароме во многом символическая: герои отправляются от одного берега, причаливают к другому, и вдруг князь Андрей «поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что-то давно заснувшее, что-то лучшее, что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе».
Подобное возрождение происходит с Болконским в романе не однажды. После посещения имения Ростовых на Болконского «вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, — и все это вдруг вспомнилось ему. «Нет, жизнь не кончена в 31 год», — вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей».
По словам критика Н. Г. Чернышевского, Толстого в «Войне и мире» интересует «сам психический процесс, его формы, его законы, диалектика души». Под «диалектикой души» критик понимает подробное воспроизведение в художественном произведении чувства в движении: процесса зарождения чувства, затем развития, потом передачи другому герою. Этапы духовных исканий двух главных героев романа — Пьера Безухова и Андрея Болконского, описанные с непревзойденным мастерством, — ярчайшая иллюстрация к пониманию тонкого психологизма Толстого и его «диалектики души».
